В районе с. Китайгород Орель
представляет собой неширокую речушку со стремительным течением и умеренными
глубинами. Берег большей
частью крут, покрыт зарослями кустарника. Места, где удобно рыбачить с берега,
можно пересчитать по пальцам. Такими были мои первые впечатления после обхода
окрестностей ДОЛ «Дорожник», куда прошлым летом я отправился поработать,
надеясь в свободное время отвести душу на рыбалке.
Поговорив с местными рыболовами,
я понял, что на серьезную рыбалку рассчитывать не стоит. Рыбы в реке не мало,
но в основном это мелкие плотва и окунь. На блесну можно поймать щучку весом до
килограмма, однако при проводке блесна то и дело цепляется за траву, которой
обильно заросло дно реки. Удовольствие от такого блеснения получают разве что
любители частого купания.
Два или три дня кряду я бродил в
поисках злачных мест. Смена насадок и способов ловли желаемого результата не
приносили. Самыми крупными трофеями были плотва граммов на двести да щуренок на
триста.
И вот я набрел на довольно заманчивое
место. Орель делала здесь крутой поворот и разливалась широким плесом - метров
на шестьдесят. Промерил глубины, они оказались довольно приличными. Это был
Золотой плес. Под правым берегом течение на плесе практически отсутствовало, а
ближе к левому проходила основная струя. С мыска в верхней части плеса наживку
было удобно подбрасывать под левый берег. Течение несло ее к ветвям
склонившихся над водой деревьев, где обычно поджидает добычу масса всякой рыбы.
Я наловил кузнечиков, настроил
снасть и принялся рыбачить. Клевало хорошо. Через час в садке трепыхались
дюжина плотвиц, пара окуней и даже белоглазка в ладонь величиной. Наживку я
отпускал достаточно далеко — метров на пятьдесят и подтягивал ее обратно
довольно быстро. Поплавок рассекал воду подобно моторной лодке. Вдруг около
него возник бурун. Удар, всплеск, поплавок подпрыгивает, из воды на миг
показывается бок крупной рыбы, и крючок цепляет ее за плавник. Леска сечением 0,15 мм явно не
рассчитывала на встречу с таким противником и через секунду позорно лопнула.
Вот так дела!
Следующее утро я встречал на
реке, слегка перевооружившись. На катушке была намотана жилка 0,22 мм, выдерживающая
около 5 кг
мертвого веса. Положа руку на сердце, скажите, часто ли у вас клевала более
крупная рыба? И я не понимаю рыболовов, пользующихся снастью, запас прочности
которой многократно превосходит вес предполагаемой добычи. При использовании
безынерционной катушки каждая лишняя сотая доля миллиметра толщины лески
сокращает дальность заброса на несколько метров. О том, как влияет эта самая
толщина на чувствительность снасти и количество поклевок, думаю, напоминать не
стоит.
Раньше я никогда не приходил на
речку так рано, а зря! Посреди плеса жировал хищник. Всплески следовали один за
другим, и рыба, производившая их, было отнюдь не мелкой. Не мешкая, я
присоединил блесну, но добросить ее до цели мне не удалось. Приманка упала в
воду, не пролетев и половины дистанции. Сделав дюжину холостых забросов, я
отложил спиннинг в сторону.
Надо было что-то придумать.
Решение пришло через несколько минут...
На следующий день один из
сотрудников уезжал в город на выходной. Я сделал ему заказ. Еще через день я
стал обладателем плавающего акустического воблера. На коробочке было написано
«Rapala», но, исходя из цены, я думаю, что его сделали где-то в подворотнях
Одессы.
Утро я встречал на заветном
плесе. На этот раз в моих планах не значились упражнения на дальность забросов.
Шлепнув воблер на воду метрах в десяти от берега, я оставил дужку
лесоукладывателя открытой и закурил. Леска тихо шуршала, сматываясь со шпули.
Течение делало свое дело — воблер несло прямо к тому месту, где жировала рыба.
Отпустив приманку метров на шестьдесят, я закрыл дужку и начал проводку. В
первый раз пластмассовой рыбкой, быстро плывущей против течения, не соблазнился
никто. Во второй раз я попробовал вести воблер по-другому: после нескольких
оборотов следовала пауза, во время которой воблер всплывал к самой
поверхности. Результат последовал незамедлительно. Удар, подсечка, и спиннинг
приятно завибрировал под тяжестью крупной рыбы. После пятиминутной борьбы на
берег был вытащен полуторакилограммовый голавль. Неплохое начало.
Несколько следующих проводок
оказались холостыми. Это меня не сильно огорчило. Очень редко на
одном и том же месте можно
поймать нескольких крупных голавлей кряду. Обычно стая, напуганная шумом,
уходит прочь. На старое место она возвращается самое малое через полчаса.
— Хватит и одного, — решил я,
сматывая удочку.
На следующее утро результативным стал
пятый заброс, но голавль был поменьше — около килограмма. Зато утром третьего
дня первая же проводка завершилась поклевкой. Рыба сопротивлялась очень упорно,
мне долго не удавалось поднять ее на поверхность. Наконец голавль стал
уступать, но возле самого берега совершил такой резкий рывок, что я с трудом
удержал удилище. Это была последняя попытка к бегству. Побуянив с минуту, рыба
успокоилась и была благополучно выволочена на берег. Настоящий трофейный
экземпляр! Я не поленился взвесить его в лагерной столовой. Три восемьсот -для
голавля очень даже неплохо.
Когда я с рыбой в руках важно
шествовал к своему корпусу, ко мне подошел наш лагерный милиционер Дима.
— Борисыч, вы настоящий
рыболовный чемпион, — заявил он, рассматривая мой трофей. — Записываюсь к вам
в ученики. Только вот спиннинга у меня нет.
Вечером Дима пришел ко мне, и я
рассказал ему о разных способах ловли голавля. Не напрасно, как оказалось
потом.
На следующий день с утра шел
сильный дождь. На рыбалку я не попал. После обеда погода улучшилась и,
дождавшись тихого часа, я отправился на речку. Добрых полчаса и так, и эдак я
пытался соблазнить рыбу. Ноль. Наконец, изловчившись, забросил воблер прямо
под ветви склонившегося над водой дерева. Делаю несколько быстрых оборотов,
воблер устремляется в глубину. Я веду его против течения не снижая темпа и
ощущаю сильный удар. Спиннинг изгибается дугой, леска звенит от напряжения. Какое-то
мгновение рыба стоит на месте, потом начинает уходить в сторону. Все мои
усилия направлены на удержание спиннинга. Он неприятно потрескивает, но тормоз
на катушке почему-то молчит. Тут я вспоминаю, что вчера вечером Дима долго
вертел в руках мои снасти. Неужели он случайно зажал тормоз? Дела... К счастью
рыба начинает уставать. Она описывает широкую дугу поперек плеса, затем резко
меняет направление движения и мчится на меня. Я едва успеваю подматывать леску,
выбирая слабину. В нескольких метрах от берега рыба останавливается и пробует
развернуться. Я напрягаюсь из последних сил и не даю ей сделать это. Тогда рыба
поднимается на поверхность.
- Ого! - единственное слово,
которое приходит мне в голову. Огромная щука предстает перед моим взором. Она
лежит на боку, изогнувшись дугой. Я машинально начинаю вращать ручку катушки, и
рыба, даже не пытаясь сопротивляться,
покорно идет к берегу. Вот она уткнулась мордой в песок. Воблер, торчащий в
углу громадной пасти кажется детской игрушкой. Что делать дальше? Я не знаю. Ни
подсачека. ни багорика у меня нет. Осторожно опускаю руку на щучью голову,
нащупываю глаза, прижимаю, чтобы покрепче ухватить и... Щука, подобно сжатой
пружине, распрямляется, подпрыгивает высоко в воздух, на миг зависает и падает
в воду. Рывок! В моих руках остается спиннинг с оборванной леской. Прощай
воблер...
а рассвете следующего дня меня
разбудил Дима-милиционер.
- Борисыч, вы ничего не теряли? —
спросил он с загадочным видом.
- Нет, — ответил я, силясь понять,
с чего бы это ему понадобилось будить меня в такую рань.
- А это? - Дима разжал кулак. На его
ладони лежал мой воблер.
Оказалось, что Дима, наслушавшись
моих рассказов, тоже решил половить голавля. Так как спиннинга у него не
было, он соорудил примитивную донку, наживил ее лягушонком и поставил на ночь.
Судьбу он решил не испытывать, поэтому леску выбрал самую толстую, из
имеющихся в его арсенале -0,6
мм. Выпрошенный у меня вольфрамовый поводок с громадным
тройником на конце гармонично завершал оснастку.
Ночью на лягушонка клюнул
килограммовый голавль, которого затем проглотила щука. На заре Дима пошел
проверять снасть и вытащил разбойницу на свет божий. О том, что щука, прежде
чем скушать голавля, пыталась полакомиться моим воблером, я думаю, вы уже
догадались. Теперь я - чемпион, - заявил Дима,
возвращая мою приманку.
Возражать я не стал.
А в щуке той, между прочим,
оказалось почти девять кило весу.
